Триада - это мафия на китайский лад. Китайский лад

Всем известные сказки на китайский лад

Все вы в детстве читали сказки "Золушка", "Русалочка", "Три поросенка" и "Гадкий утенок", а теперь все тоже самое только в переводе с китайского и на современный лад.

Золушка

Золушка жила у злой мачехи, очень злой толстой тётки, настолько противной, что она даже смотрела шоу Малахова на первом канале.

Сёстры Золушки красотой не блистали, но были типа гламурные кошечки.

А Золушка любила, стоя на балконе, мечтать, что её однажды с почестями примут в городской администрации.

Фея помогла Золушке с дресс-кодом и предупредила насчёт 12 часов ночи. И, самое главное, дала туфельки типа Маноло Бланик что ли...

На балу Золушка зажгла с принцем, типичным представитеем золотой молодёжи.

Но в 12 ночи ей пришлось соскочить.

У принца гештальт оказался незакрытым, и он приказал найти обладательницу ноги, которая была обута в туфельку, потерянную Золушкой по пьяни при побеге из клуба.

Многие девушки хотели, чтобы туфелька пришлась им впору, и только Золушка знала, кому она действительно подойдёт. Методом исключения (все самочки города, кроме Золушки, померили туфлю) принц тоже понял, что вот она, его судьбинушка. Но всё равно надо было проверить, и он склонился перед Золушкой, чтобы надеть ей обувку.

Тут и сказочке конец.

А, не. Вот тут конец.

Гадкий утенок

У одной утиной семье появился на свет сынуля.

Самое удивительное, что все остальные были дети как дети, а этот - какой-то странный.

Когда Осёл увидел утёнка в первый раз, у него от смеха чуть не порвался рот.

Свин буквально хрюкал, глядя на нашего героя.

И стало утёнку грустно от того, что он такой гадкий. Да так грустно, что художница даже нарисовала чёрточки над глазом и точки с каплей. Вот как грустно стало!

Сплёл он себе из травы верёвку и пустил в душу мысли о суициде.

Сплёл бы не из травы - не сожрал бы верёвку какой-то козёл.

И пошёл тогда утёнок в закат, а на затылке у него была прикреплена бумажка с каким-то иероглифом.

Приходит на пруд, а там утки плывут ровными рядами и косо так на него посматривают.

И решил он им доказать, что достоин. И как-то всем сразу стало понятно, что это не утёнок, а цыплёнок.

Тут и сказочке конец.

Русалка

В море жила-была молодая и красивая Русалочка.

И влюбилась она в принца. Да вот беда: принц был человеком, а она - только наполовину антропоморфна, а на другую - ихтиоморф.

Сидит, значит, Русалочка в грязи морской, размышляет горькими слезами.

Вдруг откуда ни возьмись фея-барыга. Помогу, говорит, твоей беде. Выпей из этой мини-амфоры.

Хапнула Русалочка той жижки...

И её скользкий чешуйчатый хвост тут же превратился в прекрасные молодые ноги без варикоза.

Но это ещё не все необратимые изменения. Тут и сказочке конец.

Три поросенка

Жили-были три маленьких свиньи. Целыми днями они только и делали.

Узнали они о так называемой Серой Угрозе. Линь-линь построил домик из соломы...

Лян-Лян - из листьев и какашек...

А премудрый Люнь-Люнь стал закладывать фундамент, чтобы выстроить настоящий крепкий дом.

Сокращение сроков производства с потерей качества позволила Линь-Линю и Лян-Ляну продолжить веселье

Люнь-Люнь же старательно строил крепость из кирпичей

И вот однажды, когда Люнь-Люнь докладывал шестой уровень...

Он почувствовал, что за его работой кто-то пристально наблюдает.

Тут и сказочке конец.

thebester.ru

это мафия на китайский лад

Из всех существующих преступных сообществ наибольшей организованностью, сплоченностью и непобедимостью отличаются национальные группировки. На слуху итальянская Коза Ностра, японская якудза, китайская триада. Вросшие в местные традиции, на родине они становятся практически неискоренимым элементом общественной жизни. А выйдя за границы страны происхождения, они захватывают жизненное пространство благодаря строгой дисциплине, глубокой законспирированности и особой жестокости.

Возникновение триад

Триада – это, пожалуй, древнейшая преступная организация в мире. Некоторые исследователи возводят ее историю ко временам легендарным – к третьему веку до нашей эры. Тогда пираты и разбойники с восточного побережья Китая создали своеобразный профсоюз – "Тень лотоса". Вскоре после возникновения триад "Тень лотоса" влилась в новосозданную организацию.

Когда впервые стали употреблять слово "триада", мафия в Италии еще и не появилась. Достоверно известно о существовании групп с таким названием уже в XVII веке. Однако в то время триады были не бандитскими организациями, а частью национально-освободительного движения Китая против захватчиков-манчжуров.

Согласно преданию, первую триаду основали трое монахов из разрушенного оккупантами шаолиньского монастыря. В представлении основателей, триада – это "союз Земли, Человека и Неба во имя справедливости". Эти символы были понятны каждому китайцу.

Изначально боевиков триад финансировали простые китайцы, недовольные чужеземным гнетом. Однако в бедной стране крестьянам и лавочникам трудно было содержать тайную партизанскую армию. Триады начали искать источники финансирования в преступных промыслах: разбое, пиратстве, работорговле. Постепенно благородные цели отошли на второй план, а бандитизм стал сутью деятельности триад.

Сосуществование с компартией Китая

Во время гражданской войны в Китае триады поддержали Сунь Ятсена. Эта политическая ошибка привела к серьезным гонениям на деятелей триад после победы Мао. Коммунистов Китая тревожило не столько то, что триада – мафия, занимающаяся всеми разновидностями преступных промыслов, сколько попытки разрушить монополизм компартии, единственной политической организации в стране.

Хотя о судьбе триад в коммунистическом Китае известно немного, можно с уверенностью сказать, что репрессии в отношении лидеров преступного мира не ослабили влияния триад. Боевики организации по-прежнему собирают дань с бизнеса и поддерживают порядок на улицах, имеют осведомителей в полиции и своих людей среди партийных функционеров на местах.

Лидеров современной КПК эта их деятельность не тревожит: лишь бы не лезли в политику, не конкурировали с коммунистами за влияние, не пытались продвигать своих людей на руководящие посты в стране. Триада этого и не делает – стремление отхватить больший кусок, чем можешь проглотить, китайской мафии не свойственно.

Гонконгские триады

После бегства Сунь Ятсена на Тайвань многие главари триад последовали за ним либо обосновались в британском Гонконге. Бурный послевоенный экономический рост Гонконга дал множество источников богатства для тамошних преступных группировок. Китайская триада взимала дань с мелкого бизнеса, "курировала" контрабанду, наркоторговлю, проституцию. Потому именно здесь выросли самые влиятельные и известные банды, такие как "14 К".

Во времена британского владычества власть триад в Гонконге была безраздельной. С переходом территории под власть Китая многие лидеры преступного мира бежали за рубеж. Вероятно, сейчас положение гонконгских триад сравнялось со "статусом" их "коллег" из КНР.

Структура китайских ОПГ

Попробуем разобраться в том, что такое триада, изнутри. Прежде всего, надо понимать, что это весьма законспирированная организация, поэтому достоверных сведений о ее устройстве не так много.

Известно, что отдельные триады являются довольно обособленными организациями. Нет человека, который бы мог называться главарем всех триад. А вот внутри каждой банды иерархия очень жесткая. Во главе триады стоит лидер (не станем приводить все цветистые названия этой должности), его пост передается по наследству. Главарь имеет двух заместителей по направлениям деятельности. Им подчиняются службы безопасности, разведки, вербовки.

В крупной триаде между руководителями и рядовыми бойцами – "монахами" – может быть до четырех звеньев руководителей. Хотя все члены банды беспрекословно подчиняются своим начальникам, каждое звено достаточно автономно в выполнении задач, которые определила для него триада. Это обеспечивает мобильность и гибкость, что очень важно для большой организации.

fb.ru

Чайные тонкости на китайский лад

«Люди, утончающие свое поведение и накапливающие качество Дэ, пьют его горячим, и он утоляет жажду, избавляет от сонливости и головных болей, проясняет зрение, силой наполняет конечности, от него легко начинают двигаться все сто суставов. Легко справляется он с сотней видов болезней, и по своему воздействию подобен божественной сладкой росе».

«Трактат о Чае», Лу Юя (733– 804 гг).

Традиционное китайское чаепитие — это духовный процесс, потому что во время церемонии идет работа над сознанием, и человек погружается в состояние медитации, стараясь сохранять осознанность и наблюдать с особым вниманием за всеми шагами чайной церемонии. К сожалению, в России культура чаепития не получила такого развития, когда в Китае она насчитывает уже тысячелетнюю историю. Считается, что изначально чай использовали монахи как лечебный напиток, и только позже его стали пить для душевного умиротворения и гармонии. На самом деле существует большая разница между чайными церемониями в России и в Китае, появившаяся в процессе адаптации китайских традиций к российским условиям, ведь у нас намного сложнее воспроизвести настоящее китайское чаепитие по всем канонам. России чайные церемонии делятся на два основных вида: Гун Фу Ча («высшее мастерство чаепития») и Пин Ча («пробование чая»), хотя существуют еще два дополнительных вида заваривания чая (по методу Лу Юя и на молоке).

Лу Юй — поэт и философ, написавший удивительный «Трактат о чае» в 780 году. Трактат состоит из трех томов, раскрывающих все подробности проведения китайской чайной церемонии, где Лу Юй говорит о духовной стороне чаепития и рассказывает все тайны процесса приготовления настоящего чая.

Чайный мастер — это проводник в чудодейственный мир чая, помогающий всем участникам насладиться церемонией и прочувствовать все нюансы чаепития: волшебный аромат чая, меняющийся вкус от первой до последней чашки, состояния, в которые способен погрузить чай, и тонкий, невероятно интересный процесс приготовления. Именно чайный мастер помогает течь беседе в интересном и жизнерадостном русле.

Считается, что в 5-ом веке китайские монахи открыли чайный куст и целительные свойства его листа, поэтому именно 5-ым веком датируется один из самых древних китайский иероглифов, обозначающий чай. Чай в Китае имеет много названий, но чаще всего используется слово «ча», что в переводе означает «молодой листочек».

Комната для традиционного китайского чаепития должна быть неброской и желательно пустой, чтобы на стенах и полу были только бамбуковые циновки. В ней не должно быть много деталей, отвлекающих ум, потому что участникам следует сосредоточиться только на чайной церемонии.

В Китае чай — это напиток, за которым протекают самые душевные и теплые разговоры, и поэтому это первое, что предлагают всем гостям, переступающим гостеприимный порог китайского дома.

«Переступив через порог своего дома, прежде всего позаботьтесь о семи вещах: топливе, рисе, масле, соли, соевом соусе, уксусе и чае».

Старинная китайская поговорка

Традиционная чайная церемония Гун Фу Ча

Гун Фу Ча — в переводе с китайского означает «высшее мастерство чаепития» или дословный перевод «работа с чаем в счастье», полное и осмысленное наслаждение четырьмя достоинствами чая: формой чайного листа, цветом чая, вкусом и ароматом. По традиции во время китайской чайной церемонии Гун Фу Ча заваривают улуны, такие как Те Гуань Инь, Алишань, Дун Дин, Да Хун Пао, Фан Хуан Дань Цун, Женшень улун.

Во время чаепития гости наполняются энергией Инь и Янь, а церемония начинается со знакомства с чаем. Участники передают по кругу коробочку с чайными листьями, где каждый делает три глубоких вдоха, а выдыхается воздух на чайные листья, которые, согреваясь, усиливают свой неповторимый аромат.

Традиционное китайское чаепитие Пин Ча

Пин Ча — в переводе с китайского означает «пробование чая». Самая простая и классическая китайская чайная церемония, для которой подходит совершенно любой вид чая. Чайные листья заваривают в маленьком чайничке из ислинской глины Ча Ху или Гайване, а потом разливаются по маленьким пиалкам, рассчитанным на три глотка. При таком способе чай может завариваться водой из термоса от 6 до 15 раз.

Китайская легенда гласит, что чай был открыт покровителем земледелия и медицины, Шэнь-нуном, который путешествовал с котлом на треножнике в поисках лечебных трав. Однажды, в 2737 году до н.э., он проходил мимо чайного дерева, и в котел упали несколько листочков. Чудодейственный отвар чайных листьев наполнил Шэнь-нуна бодростью и силой, поэтому он больше никогда не пил других целебных напитков.

Заваривание чая методом Лу Юя

Метод Лу Юя — самый древний способ приготовления чая на живом огне. Подробное описание этого метода описано в известном «Трактате о чае», который был написан Лу Юем еще в 8 веке нашей эры. Несомненно, приготовление чая на живом огне — загадочный ритуал, который великолепно раскрывает многочисленные вкусы чайного листа.

Идеально подходит для всех видов чая, кроме улунов и жасминовых.

Варка чая на молоке

Такой способ приготовления чая является одним из самых старинных способов, имеющих по сей день повсеместную популярность на Востоке. Черные чаи, пуэр, красные чаи прекрасно подходят для варки на молоке, куда можно добавлять различные специи, еще лучше помогающие раскрыть аромат чая или привнести дополнительные нотки, пробуждающие в душе тепло и покой.

Пуэр, сваренный на молоке, прекрасно утоляет голод, пробуждает внутренние силы и помогает пищеварению, благодаря очищающим свойствам пуэра и питательности молока.

Неполная минская антология «Ча шу цюань-цзи», что в переводе означает «Полное собрание книг о чае» от 1613 года, включает в себя 27 трактатов.

«Первой чашкой промочил горло. Второй чашкой разогнал тоску и скуку. Третьей чашкой размял сухие кишки. Четвертая чашка гонит чистый пот, и все неспокойные дни рассеиваются вовсе, выходя через поры. От пятой чашки и мышцы, и кости обретают чистоту. А на шестой чашке постигаешь божественность святости. Седьмую чашку уже и выпить не можешь, чувствуешь только, как чистый ветер рождается в тебе…».

Лу Гай

Чайная посуда для традиционной китайской чайной церемонии:

Чаегуань — специальный сосуд для хранения чая, чайница. Чай может впитывать в себя окружающие запахи и изменять свои свойства под воздействием света, поэтому чайница должна быть сделана из фарфора или глины.
Ча Ху — керамический чайник из Исинской глины, идеально подходящий для заваривания улунов. Чайник прекрасно и надолго сохраняет тепло горячей воды, что необходимо при заваривании улунов и помогает скрученным чаинкам раскрыть свой чудесный аромат. Иногда для заваривания улунов используют гайвань (пиалу с плотно прилегающей крышкой).

Известный поэт Су Дун По (1037–1101 г) писал: «Крабьи глаза уже прошли, Рыбьи глаза рождены. Вот-вот поднимется гул, Зашумит ветер в соснах». Эти строчки рассказывают нам о…. варке чая. Сначала появляются «крабьи глаза» — мелкие всплывающие пузырьки, потом «рыбьи глаза» — большие прыгающие пузыри, а «зашумел ветер в соснах» — тихое нарастающее звучание. На «крабьих глазах» нужно зачерпнуть один-два черпака воды и на «ветре в соснах» залить их обратно, чтобы прервать кипение, а уже после этого добавить чайные листья.

Вэн Сян Бэй и Пин Мин Бэй — чайная пара на специальной подставке Ча Тоу. Вэн Сян Бэй представляет собой высокую чашу, из которой вдыхают аромат чая, а Пин Мин Бэй — чаша для чаепития.
Ча Хэ — чаша для знакомства с чаем.
Ча Хай («море чая») или Гундаобэй («чаша справедливости») — чаша, куда сначала переливают чай из чайника, а уже потом разливают по чашкам, чтобы вкус и крепость напитка получились одинаковыми.
Чачи («пруд чая») или Чачуань («чайная лодка») — подставка для чайника, чтобы при неосторожности вода не проливалась на стол, а попадала в чайную лодку, оставляя стол чистым.

Китайцы уверены, что вода теряет свою энергию при бурном кипении, и не сможет уже раскрыть аромат и вкус чайного листа. Именно поэтому первым настоем только смывают пыль с чайных листьев, а пьют чай только со второй заварки.

Ча Цзюй — чайные инструменты, которыми легко владеет настоящий чайный мастер.

Включают в себя:

Чачи — чайный совок, ложка. Большая Чачи для перекладывания чая из Чаегуань в Ча Хэ.
Чацзань — игла для чистки носика чайника.
Цзяцзы — щипцы, чтобы было удобно брать горячую посуду и доставать заварку.
Часяньло — воронка для пересыпания чая в чайник.

Ян Ху Би — чайная кисточка для ухода за чайной посудой.
Чабань — чайный столик, поднос, который очень удобен для расположения всей чайной посуды и слива воды.
Сосуд с вогнутыми внутрь краями, подходящий как и для слива воды (Чаюй), так и для дополнительного разогрева посуды (Шуйси).
Чацзинь — полотенце или Чабу, чайная тряпочка, с помощью которой весь процесс чаепития проходит в чистоте, без подтеков и капель.

tastylifemag.ru

«Голубое сало» на китайский лад

О китайском писателе-«безобразнике» Юй Хуа и о том, что объединяет его творчество с произведениями Владимира Сорокина, рассказывает китаевед, преподаватель Института стран Азии и Африки Юлия Дрейзис.

После вручения Нобелевской премии по литературе за 2012 год главному «сказочнику» нового Китая Мо Яню и без того немалый интерес к современной китайской литературе на Западе лишь усилился. В отличие от западного читателя, бомбардируемого переводами китайской прозы, исследованиями и экранизациями, российский обыватель практически ничего не знает о литературном ландшафте сегодняшней КНР. Нам не с кем сравнить того же Мо Яня и целое поколение авторов китайского авангарда, заявивших о себе в середине 1980-х. Меж тем передовой отряд современной китайской литературы отнюдь не ограничен несколькими знаковыми именами. И их творчество российскому читателю в чем-то может оказаться даже ближе и понятнее, чем западному: ведь работы китайских постмодернистов местами удивительно похожи на творчество современных отечественных авторов.

Оно и понятно: постмодернизм пришел в КНР примерно тогда же, когда и в СССР – в 1980-е, накануне огромных социальных трансформаций. У нас перестройка, демонтаж коммунизма через распад СССР и 90-е — у них кровавые события 1989-го на площади Тяньаньмэнь и демонтаж коммунизма через рыночные реформы.

Проникновение новых идей и методов, совпавшее по времени с драматичными социальными изменениями, породило в чем-то близкие тексты.

Писатели современной КНР, как и постсоветской России, восприняли философию постмодернизма с Запада на волне преобразований перестроечного времени. После лекций американского теоретика марксизма и литературного критика Фредрика Джеймисона, прочитанных в Пекинском университете в 1987 году, взгляды интеллектуалов-авангардистов, слишком молодых, чтобы испытать на себе последствия террора или принять участие в «культурной революции» 1960-х в качестве хунвейбинов, обратились к постмодернизму. К числу этих авторов, триумфально вступивших на литературную сцену незадолго до тяньаньмэньских событий, относится один из наиболее интересных представителей молодого китайского авангарда Юй Хуа (1960), чей сборник эссе «Десять слов про Китай» вышел недавно в издательстве АСТ.

Творчество Юй Хуа глубоко укоренено в китайской традиции, но в то же время проникнуто постмодернистским разочарованием в идеях прогресса и просвещения. Оно заряжено импульсом развенчания устоявшейся системы восприятия мира и языка, нацелено на эксперимент, нестандартность, ненормативность, шокирование читателя.

Из отечественных авторов ближе всего Юй Хуа по духу оказывается, пожалуй, Владимир Сорокин (1955), которого часто называют одним из самых радикальных писателей постмодернистского направления в России.

Хулиганский, подрывной характер творчества обоих писателей виден через общность их художественных установок. По словам самого Сорокина, больше всего его интересует проблема существования зла. Исследуя природу зла, он обращается к насилию как наиболее характерному его проявлению. Юй Хуа также одержим изображением жестокости: его стиль с самого начала характеризуется экстремальным зримым насилием.

Общая для Юй Хуа и Сорокина исходная установка – настрой на стилистическую полемику с традициями литературы классического реализма и соцреализма. Натуралистические описания сексуальных сцен, физиологических отправлений, изощрённого насилия, обширное включение ненормативной лексики призваны восполнить нехватку телесности в литературе.

Заполняя эту лакуну «запахом пота, движением мышц, естественными отправлениями» (слова самого Сорокина), он, в частности, обнажает нелепость «имперских» притязаний высокой литературы, не сумевшей совладать с основной своей задачей — адекватно и всесторонне отразить действительность.

Отсюда проистекает бескомпромиссное разведение сфер этики и эстетики, за которое Сорокина часто обвиняли в постыдном равнодушии к добру и злу, а Юй Хуа – в «низкопробности» и «нереалистичности».

Наиболее подходящим средством для сбрасывания литературы с её пьедестала становится абсурд. Страх перед жизненной реальностью является одним из движущих факторов творчества и Сорокина, и Юй Хуа. В результате оба автора предпочитают абсурдно-насильственные развязки для своих произведений. Исходной точкой становления абсурдистской поэтики российского автора, как указывает «Абсурдопедия русской жизни Владимира Сорокина», следует считать психологические травмы, перенесённые в детстве. Они обусловили как само обращение к литературному творчеству, так и восприятие человеческой жизни в качестве тягостной ноши и болезненное внимание к проявлениям насилия. Юй Хуа оправдывает собственное повышенное внимание к насилию и смерти врачебным прошлым (до того, как обратиться к художественному творчеству, он работал зубным врачом) и проживанием в юности напротив морга.

В то же время смерть и насилие выступали в качестве неотъемлемых элементов общественной жизни маоистского Китая в эпоху «культурной революции» – период отрочества Юй Хуа. Жестокость и разрушительная мощь кампании по истреблению интеллигенции, а также психическая травма, с ними ассоциируемая, оказали глубокое влияние на всё поколение писателей китайской «новой волны».

Мироощущение, связанное с травматическим опытом, привело Сорокина и Юй Хуа к эстетике безобразного и выбору хаотической художественной формы. Оба автора начинали писать в наивно-реалистической манере, но вскоре восприняли традицию позднего модернизма, активно используя гротескно-абсурдистскую образность. Гротеск можно считать несущей конструкцией подавляющего большинства произведений Сорокина и Юй Хуа. Для них типично стремление к созданию правдоподобной реальности, в которую автор искусно вкрапляет фантастические мотивы — возникает характерная для гротеска ситуация неустойчивого равновесия между жизнеподобием и вымыслом.

Романы Сорокина «Норма» (1979–1983), «Голубое сало» (1999) и сборник рассказов «Первый субботник» (1979–1984) представляют характерные примеры фарсового перефраза канонической модели повествования реализма. Гротескная образность позволяет писателю заострить закономерности культурного процесса, воплощая их в фантасмагорических картинах недалёкого будущего и альтернативного прошлого. Сорокин создаёт своего рода антимир истории русской культуры, спрессовывая его в единый пространственно-временной континуум.

У Юй Хуа гротеск реализуется прежде всего в гротескном образе тела. В романе «Братья» (2005) с его нарочитым использованием словесного репертуара народной, «низкой» комики читатель повсюду находит непристойность, брань, проклятия, снижающие травестии, разъятое на части тело и т. п. Через весь роман проходит могучий поток телесной стихии – обособленные органы, внутренности, разинутые рты, пожирание, испражнение, смерти и родовые акты. Смерть и роды сливаются в едином двуликом образе: в «Братьях» главный герой появляется на свет в тот момент, когда его матери приносят облепленное испражнениями мёртвое тело отца. В повести «В своём роде реальность» (1987) писатель во всех тошнотворных деталях повествует о том, как кожа, внутренности, легкие, кости и сердце главного героя последовательно отделяются от трупа и переходят в распоряжение равнодушных анатомов, подготавливающих их для пересадки. Наконец, последними удаляются тестикулы, дабы быть пересаженными пациенту, которому вскоре после успешной операции удается зачать сына. Так смерть обнуляется, превращается в дурную шутку, и весь процесс препарирования оборачивается бессмысленным, ибо мёртвый вновь возвращается к жизни через свою кровь.

Юй Хуа обращается не только к изображению насилия в попытке обнаружить злоупотребление властью на протяжении всей китайской истории, но и к насилию над языком, дабы подвергнуть сомнению саму рациональность языка. Особенно выпукло это обозначено в повести «1986 год», написанной через десять лет после завершения «культурной революции», где повествование, чередующее галлюцинацию и реальность, ведётся от лица сумасшедшего. Предметно-изобразительное насилие проявляется и в беспорядочности (или новом порядке) повествования. Так, заключительная сцена повести «В своём роде реальность», где тело героя подвергается полному расчленению и превращается анатомами в ничто, наделена особым смыслом: их беспристрастная работа по расчленению похожа на отношение рассказчика к героям. Читатель понимает, что всё осознанное им в этой повести подвергается полной деконструкции. Сорокин также неоднократно акцентирует дистанцированное отношение и к произведению, и к культуре в целом – «невлипание в текст».

Простонародная культура увязывает в один неразрывный гротескный узел жизнь, смерть, рождение, испражнения, поглощение пищи — это центр телесной топографии, где верх и низ переходят друг в друга. Пока герой романа «Братья» Сун Ган совершает самоубийство и его изуродованный поездом труп везут домой, жена Сун Гана предаётся всем мыслимым чувственным наслаждениям в компании его сводного брата Бритого Ли.

Постоянное оперирование «телесным измерением» напрямую связано с борьбой против литературоцентризма и представления о тексте как о «поступке». Стратегия этой борьбы меняется на протяжении эволюции художественной манеры Сорокина и Юй Хуа.

В зрелом периоде творчества оба автора приходят к пониманию того, что задача писателя состоит не в обыгрывании культурных мифологем и стилистических клише, но в постановке перед читателем вопросов философского характера, заставляющих задуматься над смыслом жизни.

Устремлённость к созданию «новой мифологии», прямота авторского высказывания, пристальное внимание к действительности свидетельствуют о постепенном отходе от стратегий постмодерна. Позднее творчество Сорокина и Юй Хуа роднит интерес к психологии человека, зыбкость границ между добром и насилием, тотальным разочарованием в мире и готовностью претворять в жизнь утопию. На первый план выходит философская и гражданско-политическая проблематика, при этом вневременные проблемы органично сочетаются с остросовременными. Примером этого может служить роман Юй Хуа «Как Сюй Саньгуань кровь продавал» (1995), который посвящён столь острой теме, как донорство крови, которое напрямую связано с эпидемией СПИДа в китайских деревнях, вызванной пренебрежением к гигиене и неумелым управлением, а также панорамный сборник Сорокина «Сахарный Кремль» (2008) с его высоким уровнем политизации.

gazeta

www.daokedao.ru

Китайская музыка | Легендарный Китай

Китайская музыка

Китайская музыка — искусство древнейшей китайской цивилизации, уходящее корнями в культуру II-I тыс. до н.э. В истоках китайской традиционной музыки находятся племенные песни и пляски, обрядовые формы ритуального искусства. Китайские музыкальные инструменты, как и сама музыка, в корне отличается от любой другой музыки какой-либо страны.

Музыка Китая насчитывает несколько тысячелетий своего развития. Она испытала воздействие музыкальных традиций Среднего Востока, Центральной и Южной Азии, Юго-восточной Азии. Она впитала элементы музыки народов, входивших в состав китайского государства (уйгуров, тибетцев, монголов, чжурчженей, маньчжуров и т. д.), и в свою очередь оказала значительное влияние на музыку Кореи, Японии, некоторых народов Юго-восточной Азии и бассейна Тихого океана. Китайская музыка с древности развивалась под воздействием религиозных и философско-идеологических доктрин.

Началом собственной истории китайской музыки считают появление в VI в. до н. э. «Книги песен» — «Шиц-зин», хотя нотные записи в ней не сохранились. Составление сборника приписывают Конфуцию.

В него вошли гимны и народный песни, большей частью распространенные на севере Китая. В сборнике также упоминается более 25 музыкальных инструментов. Среди них струнные щипковые — цинь, сэ; духовые — юа, ди, шэн, гуань, ударный инструмент чжун и другие.

Духовые инструменты – сяо, свирель и дудка-сона

Смычково-струнные – эрху, цзиньху и баньху

Щипково-струнные – гучжен, гуцзинь, пипа

Гуцзинь — самый древний китайский струнный инструмент, его история насчитывает более 3 000 лет.

Ударные музыкальные инструменты – гонги и барабаны В период X-VII вв. до н. э. песни с широким жизненным содержанием стали постепенно обособляться от плясок, превращаясь с VI в. до н. э. в самостоятельной искусство. С развитием конфуцианства в Китае, в целом отвечающего интересам правящей аристократии, начиная с V в. до н. э. музыка приобретает новое общественное значение. В ней находят отражение основные категории конфуцианской доктрины: ритуал — ли и гуманность — жэнь. Согласно Конфуцию, музыка являет собой микрокосмос как воплощение великого космоса. Конфуций утверждал, что прекрасная музыка способствует государственному устройству, так как обладает совершенной структурой. Многие элементы китайской музыки носили символический характер, обусловленный древней натурфилософией. Но то же время музыкальная система была строго определена, а любые нарушения в ней могли привести, по верованиям древних китайцев, к различным бедствиям. Более поздние китайские мифы и легенды VI-III вв. до н. э. повествуют о воздействии музыки на природу: с ее помощью музыки пытались вызвать дождь, повлиять на цветение растений и на рост злаков. С музыкой связывали доблесть и достоинства героев легенд: главной добродетелью мифического правителя Шуня, например, считалось умение играть на цине или 5-струнной цитре. В V-IV вв. до н. э существовала придворная должность дасыюэ — человек, который отвечал за исполнение танцевальной музыки и песен и обучение танцоров и музыкантов. Книга «Ли цзи», датируемая V в. до н. э., заключала в себе описание этикета и содержала отдельный раздел «Юэ цзи» — записки о музыке.

Китайская народная музыка

В китайской народной музыке присутствует ярко выраженный национальный характер. Она входит в сокровищницу китайской культуры. В Китае музыкальные инструменты появились ещё при первобытно-общинном строе. Среди современных китайских народных инструментов духовые, смычково-струнные, щипково-струнные и ударные музыкальные инструменты. Духовые инструменты — сяо, свирель и дудка-сона, смычково-струнные — эрху, цзиньху и баньху, щипково-струнные — гучжэнь, гуцинь, пипа, и ударные — гонги и барабаны. За несколько тысячелетий в Китае было создано много выдающихся музыкальных произведений. Многие из них уже утрачены. Из китайской традиционной музыки дошедших до нас наиболее известными являются:

Мелодия «Сотни птиц поклоняются фениксу» была отмечена второй премией за исполнение национальной музыки на 4-ом международном фестивале молодежи и студентов.

«О зимней сливе»,

«Лунная ночь над весенней рекой»,

Эти мелодии и сейчас можно услышать в Китае и за рубежом. Некоторые из них получили премии на международных конкурсах исполнителей.

Китайцы любят свою национальную музыку за её оригинальность и неповторимость. Почти в каждом районе Китая есть оркестр национальных инструментов, некоторые из которых самодельные. Эти оркестры часто приглашаются в зарубежные гастрольные поездки. В последние годы Государственный оркестр национальных инструментов приглашают выступать в Вене на Праздник Весны.

Современная Китайская музыка

Современная китайская музыка развивается тем же путем, что и музыка других стран: шансон, поп, рок, рэп и т.д. Азия всегда притягивала к себе, особенно Китай. Однако, не секрет, что в нашей стране китайская музыка практически нигде не слышна. Практически никто не знает, что современная музыка Китая, это не пекинская опера, а нормальная заводная прикольная красивая музыка, которая завораживает. Современную Китайскую музыку можете послушать в нашей группе вконтакте — Легендарный Китай

Лечебная китайская музыка

Лечебная китайская музыка истоки. Еще в древние времена китайская музыка предназначалась не столько для прослушивания музыки, сколько для лечебного эффекта, оказываемого на весь человеческий организм. Лишь спустя многие года китайцы открыли и лечебные свойства многих трав.

В действительности умеренное занятие спортом, созерцание различных предметов искусства, а также прослушивание лечебной китайской музыки оказывают порой больший лечебный эффект, чем обычные лекарства.

Танцы и музыка помогают телу отдохнуть и активируют в организме человека процессы самоизлечения, а также самовосстановления.

Китайские врачи всегда очень добросовестно и кропотливо подбирают композиции к различным заболеваниям. Сама китайская музыка подразделяется на «ортодоксальную» и «ясную» музыку. «Ясная» музыка представляет собой наполненное глубоким содержанием произведение искусства, каждый звук которого несет в себе проявление вселенской гармонии, гармонии между небом и землей.

Классическая китайская музыка пробуждает во всех людях только положительные эмоции, которые наносят благотворное влияние на общее состояние организма, его здоровье. «Ортодоксальная» же музыка необходима для праздничных мероприятий, церемоний и празднований. Такая музыка очищает душу человека, меняет все его чувства, даря и оставляя в памяти только прекрасные и счастливые моменты.

Китайскими учеными доказано, что современные виды музыки, такие как «дискотечная», рок-н-ролл, тяжелая и многие другие очень сильно вредят здоровью человеческого организма. Молодежь сегодняшнего времени слишком сильно увлечены такой музыкой. Именно из-за нее у них теряется внимательность, концентрированность на чем-то одном. Люди, которые слушают такую вредную музыку, чаще всего очень сильно болеют и склонны к депрессиям.

Любители классической музыки славятся спокойствием и устойчивости психики, большой концентрацией внимания, а также высочайшим уровнем нравственности, морали и интеллекта.

В замысле китайской лечебной музыки всегда стоит соединение человеческого разума, духа и тела с Вселенной и космосом. Именно поэтому истоки такой терапии музыкой уходят в древность. Тогда еще китайцы верили в бесконечность вселенной и космоса и гармоничности в них.

Китайская лечебная музыка от простуды

Боевая китайская музыка

Боевая китайская музыка оказывает огромное влияние на психику война или бойца, как во время тренировок боевая музыка может убрать боль, ввести в боевой транс или усилить концентрацию внимания война. Так и в бою, в больших сражениях громко били барабаны и играла боевая музыка, чтобы войны не боялись ни смерти, ни ран.

Китайская музыка для медитации

Китайская музыка для медитации хорошо снимает напряжение, и выбор композиций зависит только от личных предпочтений. Это невероятно умиротворяющее звучание, которое было популярно еще 2500 лет назад, когда зарождались конфуцианство и даосизм, поэтому музыка идеально подходит для медитации и для самопознания.

Китайская музыка оказывает огромное влияние на культуру Китая и соседних стран, она сохранила свои истоки и видоизменилась на современный лад, тем временем обладая боевыми, целительными и духовными свойствами.

azialand.ru